Первое издание:
G. Roerich. Ladak // The Maha-Bodhi. Calcutta, 1950. Vol. 58, № 12. P. 407–409. – Англ. яз. – Опубл. на рус. яз. под назв. «Ладак».
Публикуется по изданию:
Рерих Ю.Н. Ладак. Пер. с англ. О.В. Альбедиля / Ю.Н. Рерих. Тибет и Центральная Азия. T. I: Статьи, лекции, переводы. – Самара: ИД «Агни», 1999. – С. 123–126.
Мое первое знакомство с Ладаком относится к 1925 г., но память о том времени по-прежнему ярка. За перевалом Зоджи страна географически и этнически является тибетской, но первые буддисты встречаются в Шарголха, на караванном пути Шринагар – Лех. У этого селения долина неожиданно расширяется, и ряд ступ возвещает вход в буддийское царство Ладака. Незабываемо первое впечатление от огромного высеченного в скале изображения бодхисаттвы Майтрейи у дороги возле Мульбе, такого индийского по своему облику памятника, принадлежащего к раннему времени проникновения индийского буддизма в район Западного Тибета. Проходящая через Мульбе линия, разделяющая культуры, весьма отчетлива: к западу от нее живет население тибетского происхождения, принявшее ислам, а к востоку – старая буддийская культура Тибета, которая здесь, на границе, вдалеке от религиозных и культурных центров собственно Тибета, ухитряется сохранить многое из его самобытности, сопротивляясь мощному культурному воздействию Китая. Одно обстоятельство поражает наблюдателя в Ладаке – это способ, каким национальная культура преодолевает религию, ибо куда ни пойдешь, в дом ли буддиста или ладакского мусульманина, повсюду видишь одну и ту же тибетскую культуру со всеми ее отчетливыми особенностями. Древние культурные связи поддерживаются постоянным потоком молодых людей к местам учености в Центральном Тибете, где большие монастыри, такие как Ташилунпо, Дрепунг и Сера, имеют специальные общежития, камчены, для ладакских монахов-студентов. В былые времена из Ладака в Лхасу ежегодно отправлялись торговые караваны; власти думают их возобновить, ведь они также вносили вклад в укрепление отношений с центрами экономической жизни в Тибете. Благодаря этим контактам, мусульманская община Ладака, играющая ведущую роль в торговле региона, до сих пор говорит на чистейшем лхасском диалекте. Кстати, можно отметить, что именно в Ладаке многие тибетологи с Запада впервые познакомились с тибетской культурой.
Ладак всегда был важным перекрестком нагорной Азии, отсюда его значение для истории этой приграничной индийской области. Район Западного Тибета с давних пор испытывал могучее культурное и духовное воздействие, осуществляемое буддизмом в Северо-Западной Индии. О ранних контактах Ладака с Северо-Западной Индией свидетельствуют надписи, сделанные письмом кхароштхи и брахми на скалах возле Кхалаце.
Прямые политические контакты Ладака с Центральным Тибетом восходят к IX в. н.э. Вскоре после преследований буддизма в Тибете царем Ландармой и его смерти в 841 г. н.э. тибетская империя, с ее двумя столетиями блестящей истории, начала распадаться. Царь Пал-Кхорцен, внук царя Ландармы, был убит своими подданными, утратив контроль над Центральным Тибетом. Его сыновья были вынуждены бежать оттуда. Тир Таши Цегпапалу удалось укрепиться в Верхнем Цзане, но Ньима-гон бежал в Нгари, т.е. в Западный Тибет. Рассказывают, что его старший сын Палгьигон правил в Map-юле, т.е. в Ладаке.
Через Ладак с давних пор осуществлялась торговля между Индией и Кашмиром с одной стороны и Тибетом с другой. Большей частью эта торговля была в руках согдийских купцов, уроженцев района Самарканда в Западной Центральной Азии, которые, вероятно, и оставили согдийские надписи возле селения Дрангце на озере Панконг. Возможно, именно согдийские купцы первые дали Тибету его нынешнее имя – Тубот, т.е. Тибет, имя, по-видимому, составленное из названий двух провинций Туи Бод, столь характерных для тибетской топонимики. Культурные связи с Центральной Азией, особенно с районом Хотана, были, вероятно, очень тесными и ограничивались лишь естественными трудностями сложных караванных путей через Каракорум. Близкие отношения поддерживались с соседним районом Гилгита, страной Бруша тибетских хроник, которая на время стала активным центром проповеди буддийского учения. Центральноазиатское влияние проникало в Ладак, главным образом, через страну Бруша. Мы знаем, что многие буддийские тексты были переведены на тибетский переводчиками-лоцавами, жившими в Бруша. Иранское влияние, например, заимствованные персидские слова в тибетском языке также, вероятно, пришли из Восточного Ирана и Согдианы в Западной Центральной Азии через согдийских торговцев и позднее через Кашмир. Страна Тагзиг, что представляет собой тибетскую транскрипцию названия Таджик, хорошо известна в тибетских хрониках и играет заметную роль в эпосе о Гэсэре и в бонской литературе. В ранний период влияние Центральной Азии, по-видимому, было значительным. В VIII в. многие буддийские монахи вынуждены были бежать из Хотана, большинство отправилось в Тибет, а некоторые в страну Бруша и Кашмир. Кое-кто, должно быть, попал и в Западный Тибет. Во фресках Ладака можно увидеть иранское и могольское влияние, проникавшее в страну через Кашмир.
Буддийское возрождение в Западном Тибете в X–XI вв. также распространилось и на Ладак. В этот период становится ощутимым мощное культурное влияние Кашмира и царства Гуге в Юго-Западном Тибете. Кашмирские мастера-резчики (так называемая школа Авантипура) в IX в. принесли свое искусство в буддийские монастыри Ладака и соседнего Гуге, и многие монастыри до сих пор обладают образцами высокохудожественной резьбы, датируемой этим периодом. Царство Гуге, мощный центр буддийской учености и культуры в X–XI вв., много сделало для распространения буддийского учения и культуры по всему Ладаку. Многие храмы и ступы народная молва приписывает великому лоцаве, переводчику буддийского писания Ринчену Зангпо (958–1055), выдающейся личности той эпохи. К тому периоду относят прекрасный монастырь Алчи, один из старейших в Ладаке, и важный монастырь Ликхир (Клу-дкьил), основанный царем Лхачен джалпо (примерно 1050–1080). Культурное и религиозное влияние западнотибетского царства оставило долговременный отпечаток. Это была эпоха культурного роста и религиозного рвения, несмотря на частые вторжения с севера. В IX в. и в дальнейшем в Западный Тибет и в Ладак часто совершали набеги центральноазиатские тюрки-карлуки, игравшие видную роль в истории региона с 751 г. н.э. Тибетские хроники часто говорят о набегах гарлогов (карлуков), и даже Лха-лама Еше-од, дядя Жан-чуб-ода, пригласившего из Индии Атишу, провел последние годы жизни в плену в стране карлуков.
Влияние желтошапочной школы (гелугпа) проникло в этот район во второй половине XV в. К этому времени относится хорошо известный монастырь Спитуг (дПа-тхуб) возле Леха, построенный царем Бхум-Иде. Большой и важный монастырь Ридзонг – это одно из главных мест буддийской учености в Ладаке. Он был построен в наше время.
Несмотря на давление соседей, Ладак долго оставался независимым царством, имея слабые политические связи с Тибетом, который рассматривался, скорее, как религиозный и культурный, а не политический центр. В 1531 г. Ладак был завоеван армией Сайид-хана, правителя Кашгара, под командованием знаменитого историка Хайдар-мирзы, автора знаменитой «Тарих-и Рашиди», истории монголов Центральной Азии. Но тибетские связи с Ладаком продолжались до 1834 г., когда этот район был завоеван Зоравар Сингхом, а последний тибетский царь Ладака Тшепал Дондуб Намгьял признал себя вассалом махараджи Гуляб Сингха, правителя Джамму.
Такова в общих чертах культурная история Ладака, дальней окраины тибетского мира, сумевшего сохранить свой национальный характер. В последние годы Ладак переживает трудные времена, когда самые основы его национальной культуры подверглись опасности. Страна оказалась перед трудной задачей: сохранить свою национальную культуру и включить ее в общие рамки современного возрождения Азии. Будем надеяться, что с наступлением мира Ладак вновь установит культурные связи со своими соседями и что молодые люди снова отправятся в путь в поисках знания, обогащая свое культурное наследие непосредственно из источников национальной культуры.
Maha-Bodhi (Calcutta)
1950. Vol. 58. №12
